[Галина]

Ритик: Я считаю себя обычным работником.

Греческий Бог Болливуда считает себя обычным работником, не устраивает истерик, не ссорится с коллегами-звёздами, и не хочет использовать свою сексуальную привлекательность в кино.

Почему Ритик устраивает так мало истерик?
Вообще-то я не понимаю, из-за чего устраивать истерики. Я считаю себя обычным работником. И вкалываю так же, как мой спотбой (прим. переводчика – «мальчик на побегушках») или мой ассистент. У меня нет никаких ложных представлений о своей внешности, я знаю, что это просто следствие нашей работы. Но подобное происходит из-за всей этой лести и успеха. Некоторые люди достаточно глупы, чтобы спутать собственную личность со своими персонажами. Они начинают жить, как присвоенный им образ. У меня очень ясное мнение на этот счёт, поскольку я видел, как работает отец. Он пашет просто как чернорабочий, я видел, сколько пота и крови он проливает на работе, и мне кажется, что в каком-то смысле это не даёт мне оторваться от земли. Это всего лишь наша работа! Мы актёры. Кто-то художник, кто-то строитель... Все мы работаем, ради одной цели – куска хлеба с маслом. Я служу своим фанатам, своим детям, служу Богу. Вот моя точка зрения. Всё очень просто.

Не для всех!
Может быть, я так считаю, поскольку пришёл из числа тех людей, которые работают за камерой. Многие актёры считают это чем-то необходимым, а если лучшей машины нет… Они должны понять, что никто ничего не замышляет против них. Но это не про меня. Я не возражаю против поездки на авторикше, или разговора со сторожем возле моего дома.

Когда в год своего дебюта ты давал интервью Сими Гаревал, и твой отец сказал, что ты всегда был одним из троих лучших учеников класса. Ты перебил его и сказал: "Нет, я не был в первой тройке, обычно я набирал около 65 %...»!
(смеётся) Да-да, я это помню.

Никто не стал бы проверять такие мелкие детали, пока ты сам этого не сказал. Такой образ был у тебя с самого начала?
Видишь ли, как может кто-либо… я имею в виду, это же самая глупая вещь – жить, рассказывая о себе небылицы. Я хочу, чтобы меня любили таким, как я есть, а не за ложное впечатление, которое мне удастся создать о себе. Какой в этом смысл? В противном случае, я бы всю жизнь думал, достаточно ли я сам хороший человек или нет. А что касается моего двойного большого пальца – говорят, что тебя не полюбят из-за него, так? Но это я, говорю, это я. Я хочу знать, достаточно ли я хорош или нет. Я тот, кто я есть. Я не хочу меняться, или обманывать, или производить ложное впечатление, чтоб меня полюбили. Я открываю в себе настоящие возможности человеческого существа. Вот моя миссия в жизни. Развиваться, бросать себя в самое жаркое пламя. Вот единственный путь, на котором я могу раскрыться по-настоящему. Единственный путь роста в этом странствии для меня – принимать участие в самых вызывающих, самых тяжелых ситуациях.

В школе ты был средним учеником. Как ты бы оценил себя в кино?
В кино? Я бы сказал – очень хорошо! Но это многого стоит. Я многого достиг, чтоб не жаловаться на вещи, благодаря которым я счастлив. Я счастлив, что достиг равновесия, что достигаю его прямо сейчас, что мне надо продолжать достигать своей вершины, даже если сейчас это утомит меня. Если мне надоедает то, что я должен продолжать работать, если ты смотришь на свою историю и ощущаешь себя жертвой, то каждый день становится все тяжелее… Когда ты растешь, ты не становишься моложе, но тогда ты можешь вглядываться в каждый свой новый день. Тогда ты можешь сказать «Я просыпаюсь каждый день, как солнце, которое встает во славе своей, и провожу время в работе так же, как и в двадцать один год»… В некотором смысле я стал быстрее и резче, в некотором смысле я сталкиваюсь с новыми препятствиями. Таково уравнение жизни, и не стоит тебе роптать на нее.

Мне кажется, «Воздушные змеи» - очень хороший фильм. Хотя я не знаю, как ты оцениваешь его кассовые сборы.
Анализ очень прост, право. Есть две вещи. Одна – это то, что я ошибся, представляя, что пришло время попытаться разбить языковой барьер. Другая – это то, что я выбрал роль неудачника в этом фильма. Он женится ради денег, он бросает любимую, он находит свою настоящую любовь и убегает, он не способен спасти ее, девушка умирает, а он не воин, чтоб быть способным на месть – он кончает с собой. Он не герой! А Индия – страна героев!

Значит, фильм «Воздушные змеи» получается противоположностью «Дабанга» (прим. редактора – «Бесстрашный»), верно?
Да, это полностью проигрышная история. Но это все еще история, прекрасная история. Как я уже говорил, две вещи были против нее – мой выбор героя, и моя попытка разбить языковой барьер. Очевидно, что еще не время, но я знаю, что такой день придет.

Ты периодически поднимаешь такие «негероические» темы – то это роль с умственным развитием ребенка десятилетнего возраста, то роль парня, который вдоль и поперек неудачник, то твоя главная роль в «Мольбе». Кто бы еще на твоём месте, после блистательно успешного дебюта и того, чем стал для вас «Крриш», прицепился бы к этому жанру? Ты не ошиблся, развивая мускулатуру, но вот мы постоянно видим, что тебе не до этого. Это рискованно, не так ли? Можешь ли ты сказать, сработает ли такой эксперимент?
Я раб своего представления. У меня есть подробное представление, к чему я стремлюсь в своей жизни. Я знаю, что продолжу делать «Дхум», я могу продолжить делать «Крриш». Я могу сотворить эти истории и повторять их снова и снова. Но куда я пойду потом? Конечно, этот тип фильмов очень важен, и я люблю их, и я буду снимать их – но я не могу позволить себе сбежать после этих льстивых откликов, и удачных кассовых сборов, не заглянув внутрь себя и не спросив себя, как актера – где мое чутьё?
Мне нужно хотеть исследовать. Я хочу оставить пример следующим поколениям актеров, что это нормально – ошибаться, но надо бросать себе вызов, надо проверять себя, идти туда, куда никто не шел до тебя. Верь в себя достаточно для того, чтоб подняться, если ты упадешь. Эти главы очень важны в твоей жизни. Как сделать книгу интересной, если в ней нет глав, посвященных провалам, боли или борьбе? Тебе нужны эти главы, чтоб получилась великая история. А я хочу, чтоб моя история была величайшей!

Значит, творчество превыше мускулов?
Бицепсы тоже важны, я могу заняться гимнастикой, и укреплять их, демонстрируя в следующих своих фильмах, я могу сделать другой «Дхум». Это не так просто, это тяжелая работа, но я могу сделать ее, я знаю, что могу. А что дальше? И то, и другое – тяжело, но и то и другое – важно, и мне не хочется с жадностью наброситься только на одно, разрушая свои инстинкты развивающегося актера. Если бы в моей жизни не было бы «Мольбы», я бы утратил бы что-то. Этот фильм дал мне, как актеру, невероятное чувство полета. Любой актер будет тосковать за этим, и сейчас в моей жизни это есть, потому что я рискнул.

Ты много говорил о том, что это изменило твой взгляд на вещи.
Все, что есть в жизни прекрасного – неизменно является результатом какой-то борьбы, какой-то тьмы, напряжения. Поэзия, прекрасная живопись – работа актера проходит через глубинное понимание человеческого мира, человеческого опыта. Нужно, чтобы у тебя был опыт выражения себя самого. И я прошёл этот путь. Когда я впервые встретился с полностью парализованным человеком, он заставил меня улыбаться и смеяться шесть часов. Я вышел из комнаты и сказал: «Господи, погляди на эту силу!»
Он мог делать это лишь потому, что теперь намного лучше понимал жизнь. Это опыт трагедии заставил его развиваться, тогда как остальные, миряне, страдают от повседневных забот и хлопот, от раздражающей, вызывающей ссоры и жалуются на рутину. Мы страдаем – а он в мире с собой. Почему так? Я задал себе этот вопрос, этот очень важный для меня вопрос. Благодаря этому я шел через тьму, трагедию… конечно, иносказательно, но я постарался влезть в его шкуру, я понял, как личность вроде него пройдет через всё это… И этот путь изменил мое мировоззрение, принес меня в мир, который был ярче, счастливее и радостнее. Я больше не спорил и не жаловался, это ушло из моей жизни.

Ты играл супергероя, а теперь играешь полностью парализованного человека. Ничего нельзя поделать, но вспоминается Кристофер Рив на инвалидном кресле – а ведь мы знаем его как Супермена! Это пугает больше всего. Люди думают, что заключение в такой тюрьме ужасно.
Нет, это во много раз ужаснее.

Встретиться с этим лицом к лицу и отделить это как духовный опыт, верно?
Совершенно верно. Это несомненно духовный опыт. Когда кто-то просит меня описать это путешествие, я не могу найти слов. Я только могу попытаться описать красоту такого путешествия как красоту природы – это что-то необъяснимое, вы можете сесть и попытаться объяснить это кому-то. Это был дар божий для меня. Духовность предельно важна в наши дни. Это та единственная вещь, которая способна стереть все виды различий, а религия – единственная вещь, которая способна объединить всех нас как человеческих существ.

Насколько ты веришь в судьбу?
Я верю в Карму. Я верю, что ты получаешь то, чего заслуживаешь. Я верю, что если до сих пор у тебя нет того, что ты хочешь, значит, ты еще не дорос до того, чтоб заслужить это. Поэтому – в судьбу – не так, чтоб уж очень.

В твоём конкретном случае более уместно задавать вопросы, во-первых, касательно всех разговоров про большой палец, и касательно того, что ты появился совершенно ниоткуда, чтоб стать предметом народного обожания за одну ночь. Тебе не кажется, что ты до сегодняшнего дня был баловнем судьбы? А потом пришли и неудачи.
Я очень твёрдо верю, что ты получаешь то, что заслужил. Поэтому если, к примеру, мой фильм не пойдет хорошо, мне покажется глупым заявить «да эти люди просто не понимают» (перевод фразы с хинди - er.e.tik). Твоя слава, твоя удача, впечатление, которое ты производишь на мир – только реакции на то, каков ты внутри.
Если ты хочешь быть героем в глазах всего мира, то насколько ты герой в своих собственных глазах? Как ты жил согласно своему опыту? Ты стремился выше? Или ты на более низких умственных и моральных уровнях, где тебя задевают мелочи. Живешь ли ты сам по героическому сценарию? Если да, то это повлияет на впечатление, которое ты производишь на мир. Чего бы ты ни хотел снаружи, начинать надо изнутри – я верю в это.
Когда я снимался в первом фильме, то сказал себе: «Я должен быть героем. Кто такой герой? Герои – это те, кому люди аплодируют, на которых равняются. А сейчас много ли вокруг меня людей, которые на меня равняются? Чем я заслужил это?» И ответ был – ничем. Итак, я начал развиваться. Каждую ситуацию, каждую полученную возможность я использовал для своего развития. Я жил жизнью героя в моей голове. По моему сценарию, публика наблюдает за мной. У меня есть воображаемая аудитория, и я хочу, чтоб при любом стечении обстоятельств они аплодировали мне за то, что я поступаю правильно, достояно, отважно. Поэтому я стараюсь так и жить (смеется). Наверное, это наивные мысли, но в чем-то это помогло мне стать таким, какой я есть. И это помогает мне стать лучше.

Эти мысли предшествовали твоей киношной жизни?
Да, все это было, когда я готовился к "Kaho Na Pyaar Hai". И я верю в это до сих пор. Я верю, что для того, чтоб подниматься выше, надо развиваться. Я верю, что если весь мир обожает Шах Рукх Кхана, то его есть за что обожать. Он стал тем человеком, который заслужил такую любовь. И дело не только в его фильмах, не только в диалогах и действиях.

Ты имеешь ввиду, что он выше кассовых сборов, что его личная харизма от них не зависит?
Нет, я хочу сказать, что кассовые сборы высоки, потому что он дорос до этого уровня, и его кассовый успех – только отражение его удачи в личной жизни.

Эта картина из недели моды в Мумбаи – вы, Амитабх Баччан и Шах Рукх Кхан – об этом долго говорили. Интересно, что вы хорошо относитесь к большинству звезд, и едва ли плохо отзоветесь о ком-то. И хотя мы знаем, что звезда Х редко скажет что-то хорошее про звезду Y, но не думаю, что вы относитесь к кому-то враждебно. Ваш коэффициент враждебности очень низкий, скажем так.
Потому что я верю, что это глупо, я верю, что мы все одинаковы. Вы, я, мистер Баччан – мы все в своих маленьких коробках, скрываемся друг от друга. Но у нас всех – одни и те же страсти, одна и та же борьба, одни чувства, боль, желания и фантазии. Вдобавок мы отделяем их друг от друга. Я ясно осознаю, что я не хуже и не лучше того парня, который придет за мной. У нас у всех есть минуты помешательства, все мы делаем ошибки, иногда злимся – и ты не должен останавливаться на этом, ты должен идти дальше. Я никогда не буду драться с кем-либо в своей жизни. Это кажется таким простым и очевидным для меня, и таким запутанным для других, кому я стараюсь передать эту мысль – почему вас это так задевает? Если кто-то говорит, что мой фильм дурацкий, то это его проблемы - то, как он видит, как он находит этот фильм. Почему это должно задевать меня? Это его мнение. Спроси у него, почему он так думает, может, ты услышишь то, что тебе пригодится. В конце концов, ведь нет одной правды, не так ли? Все – только точка зрения. И когда ты это поймешь – ты примиришься со многими вещами.

Значит, ты величайший пацифист Голливуда?
Я пацифист тогда, когда мне не нужно активно действовать. Но я возьмусь за оружие, если это будет единственным способом доказать свою точку зрения. Если это только повод и неблагоразумная битва слов, я подниму меч. Но вы достаточно разумный человек, чтоб понять – вступить в бой – это последний возможный выбор. Разумный человек никогда не вступит в бой. Поэтому если вы бьетесь каждый день, вы самый невежественный и глупый человек в мире. Лучшим способом победить, даже победить врага – это сохранять спокойствие. Позволь ему выиграть первый раунд – ты выиграешь второй.

Anshul Chaturvedi, TNN, 19 ноября, 2010 г.
Перевод Габриэль и morniefea/lovehrithik.forum24.ru